А ведь в этом эпизоде не надо было чураться той натуральности, которой отмечен образ писателя. Но с радостью замечаешь, что в спектакле Б. Равенских проступает цельность глубокого замысла, большая, нежели прежде, строгость в отборе постановочных приемов. В согласии с художником Э. Кочергиным режиссер достиг верной и глубокой по смыслу сценической атмосферы - по-осеннему унылой и тревожной, резко контрастной и в музыке и в зрительном образе, в котором голые ветви деревьев органично соседствуют с тусклым светом хрустальных люстр и бра. В этом спектакле со всей щедростью открылся талант И. Ильинского, взошедшего, как мне кажется, на вершину искусства.

Мы уже говорили о неоспоримой жизненной достоверности Толстого - Ильинского. Это очень важно, потому что к нашим былым знаниям о драматическом финале великого писателя прибавилось живое соучастие в его -судьбе, простое человеческое сопереживание. Это подвластно только театру, и здесь мне видится то новое, чем обогащает спектакль наше понимание Толстого.

Надо заметить, что Толстой предстает в этом спектакле нередко в условных ситуациях. Так, он произносит текст своего завещания, обращаясь в зал, и мы явственно ощущаем, как бьется могучая мысль человека, решившего для себя главное. Тяжелый разговор с Софьей Андреевной - это тоже не обычный бытовой диалог, а словно бы две музыкальные темы, которые звучат отдельно и сливаются в едином трагическом звучании. Мне кажется, что режиссер и артистка Т. Еремеева точно и исторически объективно осмыслили характер и судьбу Софьи Андреевны, бесконечно преданной мужу и детям и искренне не понимающей, не принимающей нравственных требований Льва Николаевича. Здесь тоже тяжелая драма.

О спектакле Возвращение на круги своя высказываются разные суждения, это естественно: слишком дерзкую задачу поставили перед собой автор и театр.