Слишком короткая дистанция отделяла нас от живого Ленина,- вспоминал впоследствии Н. Ф. Погодин,- еще здравствовали многие, близко знавшие Владимира Ильича... Нас, литераторов, все это пугало, казалось чуть ли не святотатством взяться за изображение Ленина.

Такого мнения придерживались многие художники, в их числе - самые крупные. Маяковский в 1927 году писал: Мы хотим видеть на экране не игру актера на тему Ленина, а самого Ленина, который хотя бы в немногих кадрах, но все смотрит на нас с кинематографического полотна. Это - ценный облик нашего кинематографа. Давайте хронику.

Время показало, что Маяковский напрасно отвергал возможность актера в создании художественного образа Ленина. Но в ту пору его позиция была естественна, а его оценка ленинских кинодокументов - бесспорно справедлива.

Образ Ленина появился сначала на экране - в фильме Эйзенштейна Октябрь. Кадры встречи Ленина с рабочими и матросами Петрограда, где вождь был на общем плане, обладают большой эмоциональной силой. Но в роли Ленина выступал тогда не актер, а человек, очень похожий внешне на Ленина, - В. Никандров. Ясно, что в этом случае нельзя говорить о творческом постижении ленинского образа, что одного внешнего сходства мало. И это особенно выявилось в кадрах, где Ленин показан крупным планом. На одном из творческих совещаний, посвященных образу Ленина в искусстве, М. Ромм говорил, что даже внешняя иллюзия здесь разрушалась, так как появившийся на экране облик - лицо, глаза - не был освещен изнутри, не передавал ленинской мысли, чувства.

Когда тот же В. Никандров выступил в роли Ленина в пьесе И. Платона 1917 год, поставленной Малым театром (1927), появление Ленина на броневике оставалось лишь живой картиной на сцене, а сам исполнитель, механически воспроизводящий заученные позы и жесты, выглядел манекеном среди живых актеров.