Есть в симоновском таланте примета, которая определила ему особое место в нашем сценическом творчестве: с юных лет и до конца жизни в его искусстве согласно, на равных правах жили два начала - актер и режиссер, да и не только режиссер, но и художественный руководитель театра. Такое бывает не столь уж часто.

Р. Н. Симонов поставил огромное множество спектаклей, и если охватить их взором, то поражает широта его режиссерского мира. Однако сначала о другом: он умел и хотел брать на себя самые сложные, новые и прежде не возникавшие творческие задачи.

Таким художественным открытием стала постановка Человека с ружьем Н. Погодина, где на сцену вышел живой Ленин. Задумаемся над буквальным смыслом слова вышел. Ведь это было, пожалуй, самое трудное - первая секунда, первая встреча сценического образа Ленина со зрителями. Выход Ленина - Щукина из глубины сцены, его стремительный шаг по сводчатому коридору Смольного прямо на зрителей - этот эпизод вошел в театральную хрестоматию. Но ведь надо было его открыть, режиссерски сочинить - и здесь первейшая роль принадлежала постановщику.

Фронт А. Корнейчука обошел едва ли не все сцены страны, однако именно симоновский спектакль в Театре имени Вахтангова остался в театральной истории как высший образец сценического воплощения этой пронзительно-актуальной тогда, взрывчатой, в точном смысле слова боевой пьесы. Почему? Об этом хорошо и полно сказано в нашей книге, в частности в статье Г. Бояджиева и в записи репетиций готовящегося спектакля. Мне только хотелось подчеркнуть, что режиссер Симонов точнее других разгадал публицистическую природу драмы Корнейчука и не побоялся (а в ту пору это было внове, не то что сейчас) широко раскрытой, словно бы слившейся с залом сцены и активного вовлечения зрителей в обсуждение насущнейших проблем военного времени.