Константин Сергеевич, как всегда легко и красиво, .поднялся:

- До завтра, не сердитесь, что не спросил вас о самом вашем исполнении, оно не могло быть хорошим, коль скоро вы неправильно вели себя до него. Спокойной ночи, уж поздно, бегите. Извозчика не найдете уж сейчас. Не боитесь одна? - Константин Сергеевич поцеловал мне руку, и мы вышли из кабинета. - Вот и дядю Мишу задержали, - тихо сказал Константин Сергеевич и добавил на ходу, направляясь уже к себе:

- Напомните ему, чтоб хорошенько галер двери и проверил обязательно. До завтра!

Подошел дядя Миша, помог одеться и пошел со мною вниз, долго гремел щеколдой, наконец, выпустил.

Совсем уж ночь. Пустые улицы. Темно, только из окон аптеки, что у Никитских ворот, слабый отблеск на заиндевевшем тротуаре... Вот и Мерзляковский - тут уж совсем глухо, только вдалеке светятся окна Грауермановской лечебницы, да из аптеки, что на углу Поварской, чуть льется тусклый свет... Пошел вдруг мягкими хлопьями снежок... совсем блоковский пейзаж... Скоро я уж и дома.

29 ноября концерт, или, как тогда говорили Lieder abend в Малом зале Консерватории. Мы даем его втроем: Елена Рябова, Ольга Татаринова и я - каждая поет по отделению, аккомпанирует всем Александр Яппо.

Константин Сергеевич предлагает прийти и поговорить с ним о программе, о каждом романсе. Без аккомпаниатора? Как же это все будет? Плохо себе представляю. Плохо и получилось, вернее, никак не получилось. Без музыки я как-то плохо понимаю текст, то есть смысл, конечно, понимаю, но декламировать или просто говорить хотя бы со смысловой интонацией - не получается. Больше того, без музыки слова текста куда-то убегают, я путаюсь, стараюсь вспомнить и напеть мысленно мелодию - вспоминаю и тут же, едва замолкает в голове мелодия, забываю текст.

Приверженность Константина Сергеевича к этому приему - то есть репетировать оперу по тексту либретто, но без пения - особенно непонятна, необъяснима просто, если прочесть хотя бы несколько его строк по поводу работы над «Кармен»: «Как я легко справляюсь с таким текстом в драме. Но в опере без музыки, без проигрывания клавира - я совершенно бесчувственный, и все во мне молчит. Вот я и развертываю каждый день тетрадку Румянцева (режиссер оперы «Кармен». -О. С), читаю и не могу сосредоточиться, выжимаю из себя вдохновение, но ничего из этого не выходит и не выйдет, пока не услышу музыки (курсив мой.- О. С.) Лишь только это случится, я сразу пойму, с какой стороны подходить».