Сложив все вещи, все приготовив к отъезду, сажусь за письмо Константину Сергеевичу - прощаясь с ним, я не поблагодарила его. Как-то неудобно было, получилась бы какая-то пустая формальность, да и запуталась бы...

«9.VIII.27 г.

Дорогой Константин Сергеевич!

Мне хочется поблагодарить Вас за то внимание, что Вы подарили мне.

Мне было временами очень трудно, но все же я рада, что заставила себя приехать в Кисловодск, быть с Вами, разговаривать с Вами.

Перед каждой встречей с Вами я мысленно все придумывала - как я с Вами поздороваюсь, о чем и как буду говорить, но, едва я встречалась с Вами по-настоящему, как ничего не получалось.

Теперь мне жаль, что я еду в Гагры и очень, очень долго не смогу Вас увидеть и попросту спросить Вас о чем-нибудь или рассказать, что я делаю.

Все, что Вы говорили, я хорошенько записала и даю Вам слово, что буду думать и работать в этом направлении.

Пишу Вам, а где-то в глубине души, сознания не покидает, смущает меня мысль, что это нехорошо, что я пишу Вам, что Вы будете недовольны - тогда простите меня.

Мне было очень трудно взяться за ручку, хоть и очень хотелось.

Будьте же здоровы, Константин Сергеевич.

Преданная Вам О. Соболевская»?

Преданная? Да. На всю жизнь. Сдержала свое обещание? Да, во всю свою жизнь! Но я не слепая верующая - как в те далекие молодые годы, так и сегодня, в конце своего пути.

Мне всегда надо было услышанное от Константина Сергеевича проверить на себе самой, толком, не торопясь осознать. На некоторые вопросы, связанные с работой Станиславского в опере, и сегодня не нахожу однозначного, точного ответа.

Проверить же на себе самой - уже не дано.

Если суждено мне довести эту «исповедальную повесть» о Константине Сергеевиче до конца, вероятно, затрону и те вопросы, которые тревожат своей неясностью и сейчас.