Он и не думает уговаривать Забелина,- напротив, Смирнов наполняет ядом иронии и сарказма ленинские слова, брошенные обиженному инженеру. Но это лишь одна линия драматического поединка. Другая, параллельная, состоит в том, что Ленин вызывает у Забелина интерес к делу. Смирнов вовсе не пытается увлечь инженера дальними перспективами - он только дает понять, как Ленин сам увлечен ими.

Когда Забелин, задетый за живое, показывает на карте возможные места будущих электрических станций на белом угле, Ленин говорит: А хорошо бы здесь, у самого моря, воздвигнуть огромный электрический замок... Знай наших!

Б. Смирнов произносит эти слова светло, радостно и просто. Они перекликаются с тем, что ночью, прогуливаясь с матросом Рыбаковым, Ленин говорил ему о праве и долге мечтать.

Весь разговор с Забелиным - деловитый, энергичный, очень практический - Смирнов провел, не только раскрывая существо ленинской мечты, но словно бы показывая воздействие этой мечты на человека.

В пьесе Н. Погодина Третья, патетическая, поставленной в Художественном театре М. Кедровым, Б. Смирнов снова играл роль Ленина. Играл с большой простотой и сердечностью, с огромным художественным тактом. Правда, временами у него появлялись вдруг искусственные приемы: актер форсировал знакомые интонации, жесты, следуя за драматургом, словно бы искал поводы, по которым Ленин может высказать те или иные свои мысли. Таков, например, разговор с меньшевиками; но главное было не в этом. В Третьей патетической драматург открывал новые художественные пути воссоздания образа Ленина. В этом случае примечательна сцена в Горках, в которой Ленин действует именно так, а не иначе не потому, что автору необходимо выразить тот или иной ленинский тезис, а потому, что поступки и слова определяются сущностью характера и обстоятельствами.